俄羅斯童話：Хитрая наука

Жили себе дед да баба， был у них сын. Старик-то был бедный； хотелось ему отдать сына в науку， чтоб смолоду родителям своим на утеху， под старость на перемену， а по смерти на помин души， да что станешь делать， коли достатку нет！ Водил он его， водил по городам - авось возьмет кто в ученье； нет， никто не взялся учить без денег.

　　Воротился старик домой， поплакал-поплакал с бабою， потужил-погоревал о своей бедности и опять повел сына в город. Только пришли они в город， попадается им навстречу человек и спрашивает деда：

　　- Что， старичок， пригорюнился？

　　- Как мне не пригорюниться！ - сказал дед. - Вот водил， водил сына， никто не берет без денег в науку， а денег нетути！

　　- Ну， так отдай его мне， - говорит встречный， - я его в три года выучу всем хитростям. А через три года， в этот самый день， в этот самый час， приходи за сыном； да смотри： коли не просрочишь， придешь вовремя да узнаешь своего сына - возьмешь его назад； а коли нет， так оставаться ему у меня.

　　Дед так обрадовался и не спросил： кто такой встречный， где живет и чему учить станет малого？ Отдал ему сына и пошел домой. Пришел домой в радости， рассказал обо всем бабе； а встречный-то был колдун.

　　Вот прошли три года， а старик совсем позабыл， в какой день отдал сына в науку， и не знает， как ему быть. А сын за день до срока прилетел к нему малою птичкою， хлопнулся о завалинку и вошел в избу добрым молодцем， поклонился отцу и говорит： завтра-де сравняется как раз три года， надо за ним приходить； и рассказал， куда за ним приходить и как его узнавать.

　　- У хозяина моего не я один в науке； есть， - говорит， - еще одиннадцать работников， навсегда при нем остались - оттого， что родители не смогли их признать； и только ты меня не признаешь， так и я останусь при нем двенадцатым. Завтра， как придешь ты за мною， хозяин всех нас двенадцать выпустит белыми голубями - перо в перо， хвост в хвост и голова в голову ровны. Вот ты и смотри： все высоко станут летать， а я нет-нет да возьму повыше всех. Хозяин спросит： узнал ли своего сына？ Ты и покажь на того голубя， что повыше всех.

　　После выведет он к тебе двенадцать жеребцов - все одной масти， гривы на одну сторону и собой ровны： как станешь проходить мимо тех жеребцов， хорошенько примечай： я нет-нет да правою ногою и топну. Хозяин опять спросит： узнал своего сына？ Ты смело показывай на меня.

　　После выведет он к тебе двенадцать добрых молодцев - рост в рост， волос в волос， голос в голос， все на одно лицо и одежей ровны. Как станешь проходить мимо тех молодцев， примечай-ка： на правую щеку ко мне нет-нет да и сядет малая мушка. Хозяин опять-таки спросит： узнал ли своего сына？ Ты и покажь на меня.

　　Рассказал все это， распростился с отцом и пошел из дому， хлопнулся о завалинку， сделался птичкою и улетел к хозяину.

　　Поутру дед встал， собрался и пошел за сыном. Приходит к колдуну.

　　- Ну， старик， - говорит колдун， - выучил твоего сына всем хитростям. Только， если не признаешь его， оставаться ему при мне на веки вечные.

　　После того выпустил он двенадцать белых голубей - перо в перо， хвост в хвост， голова в голову ровны， и говорит：

　　- Узнавай， старик， своего сына！

　　Как узнавать-то， ишь все ровны！ Смотрел， смотрел， да как поднялся один голубь повыше всех， указал на того голубя：

　　- Кажись， это мой！

　　- Узнал， узнал， дедушка！ - сказывает колдун.

　　В другой раз выпустил он двенадцать жеребцов - все， как один， и гривы на одну сторону.

　　Стал дед ходить вокруг жеребцов да приглядываться， а хозяин спрашивает：

　　- Ну что， дедушка？ Узнал своего сына？

　　- Нет еще， погоди маленько.

　　Да как увидал， что один жеребец топнул правою ногою， сейчас показал на него：

　　- Кажись， это мой！

　　- Узнал， узнал， дедушка！

　　В третий раз вышли двенадцать добрых молодцев - рост в рост， волос в волос， голос в голос， все на одно лицо， словно одна мать родила.

　　Дед раз прошел мимо молодцев - ничего не заприметил， в другой прошел - тоже ничего， а как проходил в третий раз - увидал у одного молодца на правой щеке муху и говорит：

　　- Кажись， это мой！

　　- Узнал， узнал， дедушка！

　　Вот делать нечего， отдал колдун старику сына， и пошли они себе домой.

　　Шли， шли и видят： едет по дороге какой-то барин.

　　- Батюшка， - говорит сын， - я сейчас сделаюсь собачкою； барин станет покупать меня， ты меня-то продай， а ошейника не продавай； не то я к тебе назад не ворочусь！

　　Сказал так-то да в ту же минуту ударился оземь и оборотился собачкою.

　　Барин увидал， что старик ведет собачку， зачал ее торговать： не так ему собачка показалася， как ошейник хорош. Барин дает за нее сто рублев， а дед просит триста； торговались， торговались， и купил барин собачку за двести рублев.

　　Только стал было дед снимать ошейник - куда！ - барин и слышать про то не хочет， упирается.

　　- Я ошейника не продавал， - говорит дед， - я продал одну собачку.

　　А барин：

　　- Нет， врешь！ Кто купил собачку， тот купил и ошейник.

　　Дед подумал-подумал （ведь и впрямь без ошейника нельзя купить собаку） и отдал ее с ошейником.

　　Барин взял и посадил собачку к себе， а дед забрал деньги и пошел домой.

　　Вот барин едет себе да едет， вдруг - откуда ни возьмись - бежит навстречу заяц.

　　“Что - думает барин， - али выпустить собачку за зайцем да посмотреть ее прыти！”

　　Только выпустил， смотрит： заяц бежит в одну сторону， собака в другую - и убежала в лес.

　　Ждал， ждал ее барин， не дождался и поехал ни при чем.

　　А собачка оборотилась добрым молодцем.

　　Дед идет дорогою， идет широкою и думает： как домой глаза-то показать， как старухе сказать， куда сына девал？ А сын уж нагнал его.

　　- Эх， батюшка！ - говорит. - Зачем с ошейником продавал？ Ну， не повстречай мы зайца， я б не воротился， так бы и пропал ни за что！

　　Воротились они домой и живут себе помаленьку. Много ли， мало ли прошло времени， в одно воскресенье говорит сын отцу：

　　- Батюшка， я обернусь птичкою， понеси меня на базар и продай； только клетки не продавай， не то домой не ворочусь.

　　Ударился оземь， сделался птичкою， старик посадил ее в клетку и понес продавать.

　　Обступили старика люди， наперебой начали торговать птичку： так она всем показалася！

　　Пришел и колдун， тотчас признал деда и догадался， что у него за птица в клетке сидит. Тот дает дорого， другой дает дорого， а он дороже всех： продал ему старик птичку， а клетки не отдает； колдун туда-сюда， бился с ним， бился - ничего не берет！

　　Взял одну птичку， завернул в платок и понес домой.

　　- Ну， дочка， - говорит дома， - я купил нашего шельмеца！

　　- Где же он？

　　Колдун распахнул платок， а птички давно нет： улетела， сердешная！

　　Настал опять воскресный день. Говорит сын отцу：

　　- Батюшка！ Я обернусь нынче лошадью； смотри же， лошадь продавай， а уздечки не моги продавать： не то домой не ворочусь.

　　Хлопнулся о сырую землю и сделался лошадью； повел ее дед на базар продавать.

　　Обступили старика торговые люди， все барышники： тот дает дорого， другой дает дорого， а колдун дороже всех.

　　Дед продал ему сына， а уздечки не отдает.

　　- Да как же я поведу лошадь-то？ - спрашивает колдун. - Дай хоть до двора довести， а там， пожалуй， бери свою узду： мне она не в корысть！

　　Тут все барышники на деда накинулись： так-де не водится！ Продал лошадь - продал и узду. Что с ними поделаешь？ Отдал дед уздечку.

　　Колдун привел коня на свой двор， поставил в конюшню， накрепко привязал к кольцу и высоко притянул ему голову： стоит конь на одних задних ногах， передние до земли не хватают.

　　- Ну， дочка， - сказывает опять колдун， - вот когда купил， так купил нашего шельмеца.

　　- Где же он？

　　- На конюшне стоит.

　　Дочь побежала смотреть； жалко ей стало добра молодца， захотела подлинней отпустить повод， стала распутывать да развязывать， а конь тем временем вырвался и пошел версты отсчитывать.

　　Бросилась дочь к отцу.

　　- Батюшка， - говорит， - прости！ Грех меня попутал， конь убежал！

　　Колдун хлопнулся о сырую землю， сделался серым волком и пустился в погоню： вот близко， вот нагонит！

　　Конь прибежал к реке， ударился оземь， оборотился ершом - и бултых в воду， а волк за ним щукою.

　　Ерш бежал， бежал водою， добрался к плотам， где красные девицы белье моют， перекинулся золотым кольцом и подкатился купеческой дочери под ноги.

　　Купеческая дочь подхватила колечко и спрятала. А колдун сделался по-прежнему человеком.

　　- Отдай， - пристает к ней， - мое золотое кольцо.

　　- Бери！ - говорит девица и бросила кольцо наземь.

　　Как ударилось оно， в ту же минуту рассыпалось мелкими зернами. Колдун обернулся петухом и бросился клевать； пока клевал， одно зерно обернулось ястребом， и плохо пришлось петуху： задрал его ястреб！

　　Тем сказке конец.